Предыдущая Следующая
«Интермедийность»
воплотилась в полной мере в картине «Повар, вор, его жена и ее любовник»
(1989), которая в силу достаточно конвенционального сюжета и весьма откровенной,
подчас брутальной, образной системы принесла Гринуэю первый крупный
успех в США. Этот фильм, как и другие, полон аллюзиями на живописные полотна, в
нем происходит прихотливая смена цветовых гамм, не обусловленная в некоторых
случаях сюжетом (герои могут поменять одежды, попав в другое помещение), а
рассказываемая в нем история любви, измены и возмездия приобретает поистине
грандиозный масштаб благодаря сопровождающей ее музыке. «Повар...» – продолжение
редкого по продуктивности творческого сотрудничества Гринуэя с композитором
Майклом Найменом, когда оба они, по признанию последнего, выступают полноправными
живописцами. Но можно сказать и по-другому: их живописность музыкальна, ибо переход
от одной сцены к другой сам по себе воспринимается как смена аккордов.
Эпичность фильма коренится и в виртуозной операторской технике Саша Верни:
наряду с сюжетными есть собственные прямота и линейность в плавном движении
камеры, а также отсутствии откровенных крупных планов.
Усложненные
в эстетическом отношении фильмы Гринуэя приглашают к множественным
интерпретациям. И дело отнюдь не в том, что Гринуэй придает исключительное
значение используемому многообразному материалу. Пожалуй, дело в том, что,
несмотря на всю формальную выверенность и элегантность, граничащую со стерильностью,
этим лентам не чужд и социальный пафос. Конечно, мотив книжности, записи,
соотношения образа и текста можно считать преобладающим. Так, «Книги Просперо»
(1991) легко читаются именно в свете современного интертекстуального толкования
Шекспира, а «Записки у изголовья» (1996) постулируют идеальное равновесие
смысла и его графического выражения, достигнутое в иероглифе – в очередной раз
прототип самого кинематографа.
Предыдущая Следующая