—         Перед тем как расстаться, я хотел бы сказать вам следу­ющее. — Фош поежился от утренней прохлады, — Если однажды вам придет фантазия снова приехать во Францию, будьте уверены, я вас буду ждать.

—         Не надо драматизировать. Вы для меня совершенно безопас­ны. Как божья коровка. В вашей стране слишком много демо­кратии.

Шернер повернулся и подошел к трапу. Полицейские вручили ему черный чемоданчик и отошли на почтительное расстояние. Он поднялся, не оглядываясь назад, шагнул в темный проем, и дверь за ним тотчас закрылась. Фош, не отрываясь, глядел ему вслед. Андрей Ильич смотрел на Шернера, который спокойно вошел в са­молет. Взгляды их встретились. Андрею Ильичу вдруг показалось, что он когда-то уже встречал этого человека.

Заревели турбины, самолет вздрогнул и покатился по взлетному полю, но навязчивая мысль не оставляла Андрея Ильича ни на мгновение.

Громадный лайнер с ревом поднялся в воздух и сразу скрылся в низких свинцовых тучах.

Летели всю ночь, под утро стали снижаться. В сплошной пелене дождя не было видно ничего, лишь где-то под самым брюхом са­молета в мутной мгле мелькали огни аэропорта. Затем колеса удари­лись о бетонную дорожку и самолет стал резко тормозить. В две­рях пилотского отсека появился человек с автоматом.

—          Первые три ряда остаются на местах, — сказал он громко, — остальным немедленно покинуть самолет, через задние двери.

Пассажиры кинулись назад по проходу, толкая и давя друг друга.

Они стали поспешно пролезать в двери, скользя и падая, бежали вниз по трапу под густыми потоками тропического ливня. Внизу их ждал автобус. Когда он тронулся, стюардесса заговорила взвол­нованным голосом в микрофон:

—          Город не спал всю ночь. Телевидение и радио до утра не пре­кращало передач. Террористам обещали автобус, на котором они смогут уехать под прикрытием оставшихся заложников. — Она не умолкала ни на секунду, а Андрей Ильич все думал и думал: где он видел это лицо?